Грамота судьбы

Сонное царство отличается от дневного, однако, как и в коллек­тивной устойчивой яви, во сне правят свои определенные законы, существует своя особенная перспектива, освещение, свои вероятности и невероятия.
Не может нам сниться Все-Что-Угодно!
Мир сонных грез отнюдь не летуч, а очень даже устойчив и порой столь же однозначен, как и дневная явь. И в той же мере, как отражен человек в своих жизненных поступках, он отражается в снах. Расскажи мне твои сны, и я скажу — кто ты! Другое дело, что бог сна Гипнос пользуется в своем царстве иным языком образов, другой грамматикой чувств и сонных действий, нежели человек наяву. Именно поэтому наше отражение в зеркале снов столь причудливо.

Сейчас во всем мире снами пристально интересуются. Зачем человеку сны? Почему они всем снятся? Отчего язык сна так изощрен и необыкновенен? Можно ли во сне, помня себя, заняться, как наяву, изучением происходящего вокруг? Наконец, можно ли вообще не терять бодрствующего сознания, погружаясь в сон и выходя из него?

Сонник, образно говоря, является ключом от первых, самых наружных врат мира сонных чар.
Оставим в стороне психоаналитические объяснения снов, такие, как фрейдистское толкование в знаках скрываемых, конфликтных желаний, в частности, сексуальных. Либо в знаках отношенческих психозов...

Я предлагаю не объяснять, в традиционном понимании, не анализировать сны, а толковать их, как это делают и делали люди в течение тысячелетий по всему миру. Толкование (как одно из значений по В.Далю — "выводить догадки и заключения свои") снов всегда и везде считалось искусством, сиречь творчеством, которое необъяснимо никаким анализом уже потому, что исток творчества не в этом мире.

Разумеется, сны бывают разные. Есть такие, над которыми и раздумывать нечего. Другие же, редкие, правда, на всю жизнь в память врезаются. В этом предисловии мне и хочется выразить простые признаки, по которым можно сортировать наши сны, отбирать зерна от плевел. И выделить внутри самого сна, на что обращать внимание, какую особенность обдумывать и расшифровывать. Двадцать пять лет я занимался сновидениями — своими и чужими. Не психологией, не ана­лизом сонных грез, а именно раздумьями над ними, как раздумывают над картиной великого мастера, притчей мудреца или запавшим в сердце отрывком из Святой Книги. И толкованием. Сны следует именно толковать.

Как толковали отцы церкви Священное Писание, как даосские монахи толковали пять тысяч иероглифов Лао Цзы: вдохновением, откровением, неожиданным осенением. Пусть и маленькое, негромкое, в случае наших снов, будет это движение души, а всегда творческое. Всякий человек, когда он толкует свой сон, совершает ту же работу, что и поэт или писатель, которые мучаются над своими произведениями, еще не рожденными, пока Вдруг не осенит!
Так и всякая настоящая разгадка сна — событие творческое. Толкование сна — это сочинение рассказа про замысел судьбы. Без вдохновения сочинительство бездарно.

Правда искусства и правда жизни различаются потому, что ис­кусство отражает не жизнь, а судьбинский плотно скрученный жгут вечных замыслов, вечных сюжетов. Судьба человека и состоит из этих востребованных замыслов, их исполнения в судьбинской машине. Только исполняют большинство Себя бессознательно, не ведая своей истинной роли, не понимая про смысл своей жизни. Потому так мало истинных Судеб, над коими и боги не властны, потому что для такой судьбы требуется человеческое развитие, развитие до личностного человека, отдающего отчет Сейчас в Сейчас, сознающего свое сюжетное предназначение в каждый исполнительский миг. А прочие — те делят судьбы, замыслы средние, эпохи, поколения, географии. Но и эти наши простые роли нам не всегда открыты.

Сон-чаровник, мастер кружевного сказочного замысла. Вот этот замысел и надо разгадать, переложить в слова и действия, понятные наяву. Разгадывая сны, мы разгадываем себя, разгадываем главный на это время замысел, главный сюжет творимой нами доли. Те, кто возьмутся за свои сны и будут их толковать какое-то время, тем самым обучаются судьбинской грамоте, на языке которой в сонном царстве нам рассказывают правду про нас и про нашу жизнь, про качество сотворенной нами яви.

Так и ответил один человек на вопрос: чего его так интересуют сны? Чтоб лучше узнать про себя, про то, как я должен бы жить, а не живу. Потому что человек редко знает свои настоящие желания, и еще реже им следует. Сказка про Золотую рыбку снова и снова разыгрывается в судьбах тысяч людей. А вот сон, мол, помогает избежать разбитого корыта. Помогает понять, чего просить у судьбы, чтобы наступило удовлетворение желаний. Тогда я спросил у него: почему ты веришь сну? Да потому, ответил он, что лишь себе мы, в сущности, и верим. А в сновидении человек почти всегда наедине с собой, глядится в судьбинское зеркало и видит в нем лишь собствен­ную сущность.

Простая женщина на тот же вопрос еще проще ответила: да как же им, снам, не верить и не интересоваться, когда они сбываются!
История полна вещими снами, во многом эту историю опреде­лившими. Великий персидский царь Ксеркс, поддавшись видению, пере­нес войну в Грецию и пожал все плоды печали: видение обмануло царя. Удивительно точный (в смысле сонника) сон видел сиракузский правитель Дион. Так вроде бы пробужденный сильным шумом, он отправился поглядеть, что производит этот шум. И в конце галереи своего дворца увидел огромную женщину устрашающего вида, которая мела пол. Через несколько дней сын Диона бросился из окна и разбился. Так сонный призрак и "вымел" из дома чью-то жизнь (смотри "мести, подметать в доме").

Авраам Линкольн всегда заранее знал о победе в гражданской войне на основании одного и того же вещего сна. В этом сне он будто бы быстро скользил в темной ладье по водам к противоположному берегу...
Замечательный сон приснился Бисмарку, сон во многом укре­пивший его веру в себя и собственное предназначение. Ему снилось, что едет он на лошади меж скал, которые становятся все выше, а теснина в которой пролегает путь — все уже...
И вот впереди вовсе нет пути... В этот миг он изо всех сил ударяет хлыстом по скалам и те расступаются, он оказывается на вершине гор, а внизу простираются долины... Сон этот ему приснился перед тем, как Бисмарк стал канцлером и укрепился в своем положении.

Сны Ветхого Завета стали великим назиданием для человечества, вдохновением для художников и поэтов. Знаменитая лестница, пригрезившаяся Иакову, по которой восходили и нисходили Ангелы на небо и с неба — ныне расхожий всеми упоминаемый образ аллегорической истины, хотя речь идет всего лишь о сновидении. Однако какая мощь заключена была в этом сне, если две тысячи лет про него не забывают.

Разумеется, один и тот же сон, приснившийся царю и сапожнику, следует объяснять по-разному. Ибо в первом случае он относится к царству и судьбам многих людей. Во втором — к маленькой частной судьбе ремесленника и его домочадцев. Однако кто может измерить силу боли иль сравнить радость того и другого, если сбылось желанное и обещанное видением. Пусть в первом случае это желанное охватило все царство, а во втором все ограничилось несколькими людьми и свер­шениями незначительными...

Но и сапожнику, любому человеку, могут присниться "большие сны" — содержащие всеобщую важность и будущее знание для всех.

"Большие сны" рассказывались римскому сенату. Им верили и могли даже деньги отпустить в сообразии со сновидением. Так дочери сенатора приснилась богиня Минерва и пожаловалась на нерадивость римлян в отношении нее. Сенат выслушал сон и проголосовал выделить деньги на ремонт храма богини. Замечательная история рассказана драматургом Софоклом про то, как три раза ему приснился один и тот же сон, в котором ему являлось Божество и сообщало, кто украл драгоценный сосуд из храма Геракла в Афинах. Софокл известил Правителей (Ареопаг), и сон оказался вещим: человек, чье имя было названо в сновидении признался и вернул сосуд...

Эти удивительные сновидения, как считал Карл Юнг ("Аналити­ческая психология", 1994), черпают свое содержание из коллективного бессознательного, и через отдельное сознание спящего доставляют нам важное для всего общества знание. Такими снами нас связывающая воедино Суть показывает себя, через врата спящего сознания одного человека, эта коллективная, сонная Явь жизни проникает в мир, когда в том возникает нужда или слишком значительные грядут перемены. Вот причина многих наитий, снов и слухов перед важными и страш­ными историческими событиями: чувствуют люди своим отдельным малым сознанием грядущее, черпая это чувствование из бессознательной (для нас, отдельных) коллективной Яви, творящей непрерывно нашу жизнь и мир вокруг. Эта явь, как подводная часть великого айсберга, скрывается от нашего плавающего на поверхности осознания, лишь малую показывая вершинку над гладью вод. Эти вершинки просовы­ваются сквозь наши сны и сообщают про то глубинное, что неведомо отдельной жизни человека.

Я думаю, что есть и другая причина, отчего так верят люди не­которым своим снам. Отчего порой видению стоит шепнуть и всю жизнь готов человек перекроить. Потому что обращается к нам темный Гипнос на языке иной, магической и завораживающей силы, какую в дневной яви мы ощущаем лишь в высоких творениях искусства. И так же, как великая пьеса или поэма способны поразить нас, остановить в суетливом движении привычной жизни и заставить поразмышлять над личной долей, так отчетливое сонное видение запоминается на всю жизнь, становится постоянным предметом раздумья, и даже жизнь совсем иную человек себе выстраивает, если проникается смыслом сонного морока. Недаром у индейцев в Америке, в свои времена, шаманом становился тот, кому во время посвящения снился Сон Жизни. Этот сон мальчик никому не должен был рассказывать, но, размышляя о нем снова и снова, он всю жизнь черпал от Сна Жизни знание и откровение точных указаний. Ведь такой Сон Жизни — это про нас написанный роман, легенда, которую надо разгадать. Только написано это очень особенным языком, которым пользуется Греза. Такой сон — главный сюжет судьбы. Ведь мы не застылые паспорта с бессмысленным фото, мы развернутые во времени мелодии, песни, поющие себя.

Потому и не можешь выскочить порой из жизненного сюжета, потому и захватывает роль, что мы становимся тем, что исполняем, что творим. Так растем мы из зародыша и становимся тельцем в утробе матери, настойчиво исполняя генетический первичный замысел. После рождения старательно исполняем замысел движения, осваиваем пространство: головку в нужное время поднимаем, глаза приучаем к привычным картинам вокруг, на ножки становимся, заговариваем. Далее, на высотных этажах Нас, как Программы в Компьютере Жизни — этими замыслами становятся вечные, классические и временные сюжеты Бытия. Неважно, что порой качество исполнения невысокое, все равно разыгрываем и Ромео с Джульеттами, и в Христы или Иуды норовим. Часто не ведая вовсе, что творим, что исполняем и в результате — чем становимся, во что превращаемся?!

Вот тут толкование сонных грез сильно может помочь. Потому что, хотя гвоздики наших жизненных крестов, на коих распинаемся, спичечны и тонки, боль распятия — настоящая. И смерть у нас после первой любви, как у Ромео и Джульетты — тоже настоящая: ведь роли сыграны и замысел исчерпан, и нельзя дважды, трижды дать то, чего уже нет. Только смерть эта недолгая. Тут выручает самый древний замысел. Превратившись в мрак, пепел, мы из него новым Фениксом вскоре вспархиваем с новым замыслом Себя. До очередного раза. Иное дело, что ожив, восстав из пепла, мы превращаемся в неизвестно кого и роли этой новой своей — не ведаем. Ведь помним-то мы себя только задним числом. Вот когда требуется чудесное зеркало снов, чтобы отразить наперед наш обновленный и неведомый еще лик.

Во все времена и столетия сны "Толковали". В Китае, при мифическом императоре Хуан-ди (2698 г. до Рождества Христова) была составлена книга: "Чжань мэн-цзинь", "Толкование снов". "Чжань" по-китайски означает "гадать", а "мэн цзинь" — "видеть во сне. При Чжоусской династии (1122 — 249 до Р.Х.) существовало особое учреж­дение, где служили "чжань-мэн" ("чжань" — "гадать", "мэн" — "сон") или "мэн-гуань" ("мэн" — "сон", "гуань" — "чиновник"). У этих чиновников, ответственных за толкование сновидений, императоры спрашивали о значении своих сновидений (И.Г.Баранов. "Китайские Сонники", Харбин, 1925г.).

Руководством при разгадывании снов обычно служила и служит в Китае популярная книга "Записки из яшмовой коробки" ("Юй-ся-цзи"). Эта книга составлена, по-видимому, в 17 веке нашей эры. В книге есть всё: счастливые дни, объяснение звона в ушах: звенит в левом ухе ночью — друг думает о тебе; в правом — потеряешь деньги. Если же утром дело происходит, то в в левом ухе звон — к при глашению на пир, а в правом — к гостям. Сонник во второй части этой книги разделен на 27 категорий по предметам. Первая категория — Небо: Земля, Луна, Солнце, Звезды... Увидишь свет в небе — жена родит сына с большой будущностью. Вторая категория — Горы, Камень, Деревья, Почва (земля)... Неровная земля приснится — к несчастью. Лежишь на камне — к счастью. Третья часть — всякие живые твари: Черепаха, Рыбы, Рак, Насекомые... Удишь рыбу — к удаче. Комар ужалит — к потере...

Подобные книги существовали и в Древней Греции, и в Риме... До нас дошла книга Артемидора (второй век нашей эры) под назва­нием "Онейрокритика", другая книга древнего автора: "Онейрокри-тикон автора Астрампсихуса". В восемнадцатом веке знаменитейшая гадалка Франции госпожа Ленорман разгадывала сны великим мира сего по своему Соннику, ею составленному. Этот сонник в перепечатке был издан в России, в Пскове в 1992 году.

По всему миру и на всех языках существуют сонники. Как правило, это древние старинные перепечатки, хотя имеются и современные Сонники, подобные предлагаемому мною, которые как бы заключают в себе древние смыслы и опыт снотолкований самого составителя.

Анализом содержания сновидений, того как это содержание меняется в группах испытуемых под влиянием разных обстоятельств, наркотиков и т.д., сейчас во всем мире занимается большое количество лабораторий в различных университетах. Результаты этих исследо­ваний удивительны. Например, выяснилось, что под влиянием доволь­но сильных наркотиков (в том числе алкоголя) содержание сновиде­ний начинает изменяться от конкретности, фигуративности изображения и действия (сюжетности), содержание смещается в сторону абстрактных образов и фигур, в сторону бессюжетности и обрывочности происхо­дящего во сне... В этом смысле любопытно было бы, рассмотреть по-новому, абстрактное искусство именно с точки зрения его сно­толковательного смысла. В главе, посвященной рекламе и новой сценарно-режиссерской технологии я вернусь к этой теме (смотри главу "Фабрика Сновидений").

В наивысшем достижении от толкования снов я вижу открытие нашей главной роли в пьесе Божественного театра, где мы все — куклы в руках Божьего Промысла. Так считали древние пифагорейцы (Платон. "Законы"). Тогда произойдет открытие главного смысла жизни, открытие Себя с большой буквы и своего истинного пред­назначения.
Когда человек знает, кто он на самом деле, какая у него роль, — он знает, какое у него предназначение в Божественной пьесе. А знающий пьесу — знает будущее.

Разве смысл нашего существования не заключается в том, чтобы хоть единожды за всю жизнь испытать истинное Счастье? Разве путь к Счастью не составляет наш главный сюжет, замысел судьбы, определяемый тем, кто ты, из какой оперы Господней. Счастливые часов не наблюдают не только по ненадобности и в отсутствие нужды, но и потому еще, что для истинно счастливых время нейдет, стоит, и мертвые минуты обтекают Счастливых.

Пока мы истинно счастливы — мы бессмертны. Сумей чело­век продержаться в Счастье — он стал бы бессмертным при жизни. В этом, так мне открылось, и заключено наше истищгое предназна­чение, смысл жизни — вернуться в Рай, Эдом, через состояние постоянного счастья. Вот отчего так отзывались в сердцах людей идеи всеобщего счастья и социалистического рая на земле, потому что таково наше истинное задание в жизни — достижение Личного Счастья, а через него Личного Бессмертия (смотри главу "Личное Бессмертие" в конце книги). Именно личного, а не коллективного всеобщего, одного на всех: в этой точке и начиналась беда отдельного человека, понадеявшегося на социалистический (коммунистический) идеал, на один для всех счастливый жребий. А жребий счастливый у каждого — свой! Для того и надо себя открыть, чтобы этот жребий определить.

Когда человек знает, кто он на самом деле, он способен понять свое счастье! В этом я думаю, основа предваряющей, предсказатель­ной силы сновидений. Сны, обнажающие наш истинный облик, дик­туют и сообразный сюжет, подходящую интрижную линию пьесы для достижения желанного. А поскольку у всего человечества существует много общего в жизненной пьесе, то и в сонниках можно выделить этот общечеловеческий пласт знаков и обозначений судьбинских вечных сюжетов. Точно так же, как все люди рождаются, женятся, едят, спят, помирают, и хоронят их, так и в сонных грезах должна существовать большая общность у человеческого рода по всей земле. И этот единый пласт сонных образов, обозначающий в толкованиях одно и то же,— Существует. Выделенный по многим сонникам, начиная с Артемидора, такой общий пласт знаков сна и их дневных значений и составляет этот Сонник. Вот несколько примеров, чтобы понятней стало — про что речь, У китайцев, если во сне видишь, как гроб вносят в дом, получишь место и жалованье чиновника. В старом Китае большое дело было — место получить, то есть сон этот к обеспеченной жизни, к благополучию. Известный русский востоковед И.Г.Баранов в небольшой книге "Китайские Сонники", изданной в Харбине в 1925 году, так объясняет подобное толкование. "Гроб" по-китайски "гуаньцай". "Чиновник" — "гуань". А "богатство" — "цай". Хотя иероглифы разные, а произно­сятся одинаково. Так что сон тут использует сходство звучаний. "Гуань­цай" означает "гроб" и одновременно: "чиновник-богатство". На том, что слова эти — омонимы (пишет И.Г.Баранов), и основано толкование.

Но вот что удивительно: в русских сонниках, которыми я поль­зовался, а также и в английских, французских, гроб — это успех в делах, если видишь во сне пустым. Сам в гробу — завершение дел... Никаких сходных звучаний и словесной игры тут нет. Видать, во сне всего очевидней этот знак последнего нашего прибежища.

Конечно, и сегодня есть разные пособия для толкования снов: количество сонников и людей, их составляющих, немалое. Есть добро­совестные собиратели, как правило, традиционных, народных книг, толкующих сновидения. Есть и такие, кто пробовал придумать новые обозначения, используя свой опыт, либо разные принципы и подходы... В этом Соннике каждое обозначение я принимал либо отвергал по всей совокупности значений в разных, как правило, традиционных сонниках (около пятнадцати, включая несколько русских, китайских, несколько книг на английском языке, старинные сонники в переводах и т.д.), используя свой двадцатилетний опыт толкований снов и опыт творческого раздумья,размышления над знаком и его значением. Хо­чу заметить, наша интуиция, наитие — гораздо точнее механизм, чем кажется. И там, где сложность чуть-чуть возрастает, в сравнении с простыми системами и явлениями наук точных, очень часто и давно полагаются на интуитивное решение, личное или групповое. Эта техника принятия интуитивных решений — основа серьезной прогностики. Ведь точные науки имеют дело лишь с самыми простыми системами. Простота — одна из основ современной точной науки. К счастью, те, кто использует слово "научный", зачастую не ведают про то.

Идея моя о том, что сонные знаки — это образчики типичней­ших замыслов (сюжетов) судеб людей, общих для разных наций,— ближе всего к идеям Карла Юнга про то, что в снах особенно отчет­ливо выступают мифологические, нацийные, собирательные образы и представления. Юнг называет их архетипами нации. Тогда можно утверждать, что толкование снов возможно и зиждется на сходстве переживаний общих судьбинских,сюжетов, которыми живет человек, какой бы он нации ни был.

Цветков Е.П. Счастливые сны. Толкование и заказ. — М.: Континент-Пресс, 1997. — 352 с.

Атри,благодарю.Интереснейший материал. 

На благо, Р.Феникс)

Зачастую различные сонники противоречат друг другу, интерпретируюя одни и те же события по-разному. Поэтому лучше постепенно создать свой собственный сонник, отражающий сбывшиеся события и образы этим событиям соответствующие.