Левиафан

Левиафан - «Извивающийся зверь». Мифическое морское чудовище, образ которого  перешел из Вавилона и Ханаана как персонификация всех сил зла. Бог создал Левиафана, чтобы «играть в нем»; у него было множество голов;  он был уничтожен Богом в доисторические времена. Огромные глаза позволяют видеть  сквозь темную толщу воды. в    двойной ряд  острейших зубов сверкает в огромной пасти. Длинная тонкая шея которую венчает огромная вытянутая голова.
           В библейской мифологии морское животное, описываемое как крокодил, гигантский змей или чудовищный дракон. В Библии упоминается либо как пример (наряду с бегемотом) непостижимости божественного творения (Иов 40, 20-41, 26; Пс. 103/104, 26), либо в качестве враждебного богу могущественного существа, над которым он одерживает победу в начале времён (Пс. 73/74, 14; Ис. 27, 1). Известен и в западносемитской угаритской мифологии, где Левиафан (Латану), воплощающий разрушительные силы водного мира, предстаёт как могучее семиголовое чудовище, которое борется с Валу (Алиййану-Балу) и Анат и оказывается побеждённым. Возможна также более отдалённая связь Левиафана с вавилонской Тиамат, олицетворяющей морскую стихию и при разделении верхних и нижних вод рассечённой пополам богом Мардуком. Ср. содержащийся в кн.Еноха[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] и других источниках мотив отделения друг от друга Левиафана и бегемота в качестве чудовищ мужского и женского пола, в состоянии первоначального хаоса слитых воедино. По-видимому, мифы о Левиафане восходят к представлениям об олицетворённом первобытном хаосе, враждебном богу-творцу и некогда им покорённом, ныне же пребывающем в состоянии сна, однако могущем быть разбуженным (Иов 3, 8). В Библии наряду с Левиафаном названы близкие ему чудовища, поражаемые богом,- Раав и Таннин, а также рыба, проглотившая Иону.
Наиболее развёрнутое описание Левиафана содержится в книге Иова: «нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его..., круг зубов его - ужас...; от его чихания показывается свет; глаза у него - как ресницы зари..., дыхание его раскаляет угли, из пасти его выходит пламя; он кипятит пучину, как котёл, и море претворяет в кипящую мазь; ... он царь над всеми сынами гордости» (41, 2-26). Как в Библии (напр., Иов 40-41), так и в позднейшей традиции Л. часто предстаёт вместе со своим сухопутным мифическим аналогом - бегемотом, у которого ноги, как медные трубы, кости, как железные прутья (Иов 40, 13-14). В апокрифах (в кн. Еноха, 4-й книге Ездры, «Апокалипсисе Баруха») и в агаде встречается ряд гиперболических описаний невероятной величины Левиафана. Так, дневной пищей Левиафану служит рыба
с рогами на голове, длиной в 300 миль; пар, испускаемый Левиафаном, способен вскипятить весь океан. В агаде и в апокрифах бегемот и Левиафан упоминаются обычно в связи с мессианскими и апокалиптическими мотивами. Мясо обоих животных, окончательно поражённых богом или убивающих в схватке друг друга, послужит пищей на пиру праведников в день пришествия мессии.
В Книге Иова Левиафан подробно описан и назван царём (Иов.40:20—41:26). Согласно Книге Псалмов, Бог поразит его в голову и отдаст в пищу «людям пустыни» (Пс.73:14). В некоторых местах Ветхого Завета он упоминается, как живой (Иов.3:8 и Пс.103:26).
«  Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его? вденешь ли кольцо в ноздри его? проколешь ли иглою челюсть его? будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко? сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда себе в рабы? станешь ли забавляться им, как птичкою, и свяжешь ли его для девочек твоих? будут ли продавать его товарищи ловли, разделят ли его между Хананейскими купцами? можешь ли пронзить кожу его копьем и голову его рыбачьею острогою? Клади на него руку твою, и помни о борьбе: вперед не будешь.
Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его? Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицем? Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое. Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их. Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его? Кто может отворить двери лица его? круг зубов его — ужас; крепкие щиты его — великолепие; они скреплены как бы твердою печатью; один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними; один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются. От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари; из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры; из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла. Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя. На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас. Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут. Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса. Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево. Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным; на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости.   (Иов.40:20-41:26) »